Заметила некоторую уже даже не тенденцию, а закономерность в развитии сына. Всякий раз, когда сын в своём развитии делает очередной скачок , обеспечивающий ему бОльшую автономность от меня (из лежачего положения «брёвнышком» в ползание на животе, потом — на карачках, потом научился вставать, сейчас отрыв в самостоятельное хождение), сразу следом, не позже 1-2 дней, я и мой муж получаем острые реакции на свой уход. Ребёнок вдруг как будто возвращается на шаг назад, и остро реагирует на любое исчезновение из его поля зрения. Хотя к этому времени уже вполне имеет опыт спокойного пребывания наедине с собой в течение какого-то количества минут. А в такие дни обострения он может буквально не отпускать от себя.

Подумала я о том, не есть ли это вариант проявления сепарационной тревоги?

Или такая вот работа системы привязанности? Правда, это в психоаналитической терминологии если описывать. Ну а на языке гештальт-подхода — похоже на перестройку баланса/ритма «контакт — уход». Как будто психика, «почуяв» возможный отрыв и свободу (возможность уйти из контакта), ровно на ту же амплитуду делает откат назад к привязанности (к непосредственному контакту). В процессе этого «отката» ребёнку нужно убедиться, что несмотря на свою возросшую самостоятельность, он не брошен, не отвергнут, и может сохранить близость к родителям, которая пока что в первую очередь ощущается, конечно, через физический контакт.

В ряде случаев это бывает очень неудобно. И родителей может напрягать, когда ребёнок регрессирует, и проявляет более зависимое поведение, чем от него уже привыкли ожидать. Но ведь без подтверждения родителей — «Всё хорошо. Я по-прежнему с тобой. Ты всегда можешь вернуться» — думаю, спокойная сепарация (или, простыми словами, взросление и переход к самостоятельности) невозможна.

Родителям, кто замечает подобное со своими малышами, и не всегда понимает, что происходит, предлагаю подумать над этим текстом. И, может быть, вы найдёте обоснованным для себя еще и еще раз позволить ребёнку убедиться в вашем присутствии и готовности пережить его временно усилившийся страх потери. И, конечно же, желаю терпения, сил, вдохновения и интереса.

p.s. Сама с интересом, иногда удивлением и восхищением продолжаю наблюдать, как психологические знания вообще, и о детской, возрастной психологии, в частности, обретают живое подтверждение в реальности моих новых отношений в этой жизни — отношениях мамы и сына.

Юлия Голованова (Верятина),
гештальт-терапевт, психолог, г. Пермь