Когда, грустя о чём-то и скорбя,
вздыхала ты — я становился весел,
настолько, чтоб мой смех уравновесил
тревогу, охватившую тебя…

А позже, в той осенней тишине,
когда я загрустил и нос повесил, —
смеялась ты, чтоб смех твой перевесил
тоску и грусть, пришедшие ко мне.

Мы были как песочные часы.
Два сердца — словно точные весы —
стремились к равновесью непременно.
Я так спасал тебя, а ты меня.
Два раненых солдата из огня
друг друга мы несли попеременно.

К сожалению, автора не знаю.