Когда-то я мечтала, чтобы у меня появился первый клиент. Это была очень большая мечта, которая решала многое для меня — выберут ли, способна ли я быть психотерапевтом, буду ли я психотерапевтом. Своего первого клиента я помню до сих пор. И то, как мы работали, как начинали, как я волновалась, как радовалась тому, что общение со мной для него было значимо и полезно. И то, как завершали, и как на последней встрече, когда мы прощались, оказалось сложно взять деньги за свою работу. Расставание было настолько трогательным, что деньги как будто нарушали искренность всего процесса.

Чуть позже, когда у меня было стабильно клиентов 5, я мечтала о том, чтобы их стало больше, чтобы моя практика развивалась. Какое-то время всё оставалось на своих местах и больше пяти человек у меня в терапии не удерживалось.

Ещё я мечтала о своём кабинете. Почти с самого начала. Но особенно, когда клиенты стали приходить, а стабильного места для встреч не было — такого, какое бы я хотела. Приходилось на каждый час искать и согласовывать.

Потом у меня появился и кабинет, и много клиентов. Практика выросла и стала стабильной. О своём кабинете я мечтаю до сих пор. О том месте, которое не надо арендовать, которое можно сделать полностью таким, как мне хочется, не думая о том, сколько ещё раз мне придётся искать новое место и нового арендодателя. Так сложилось, что за 8 лет я переехала уже 4 раза.

И всё это время — наверное, с того момента, как я впервые попробовала в работе групповой формат (2006 год) — я мечтала вести психотерапевтические группы. Но если на индивидуальную терапию люди приходили, то собрать простую психотерапевтическую группу было очень сложно. Собрать через объявления, а не через личное знакомство предварительно в каком-то ином формате. Люди просто не понимали, что это такое. Вот тренинг — это понятно. А психотерапевтическая группа — это что-то страшное.. или странное… и скорее всего для алкоголиков или сумасшедших.. или совсем неадаптированных к жизни людей.

А с группами хотелось работать. И хотелось делиться с людьми своим опытом. Впечатлять, вдохновлять, помогать в сложных жизненных ситуациях. И чтобы это могло случиться, я придумывала — одна или с коллегами — тематические группы. Чтобы людям было понятнее, яснее и не так страшно. Тематические группы, где каждое занятие посвящено какой-то теме. Помню, был и «Лабиринт чувств», где участники на практике исследовали свои страх, злость, любовь, ревность и другие чувства. Или, например, группа «Мечты сбываются», где участники мечтали, и разбирались в своих мечтах и в том, что мешает эти мечты осуществить.. почему мечты остаются мечтами, и как их сделать реальностью. Эти группы были чем-то средним между тренингом и той самой непонятной человеку психотерапевтической группой, где никакого заранее намеченного плана нет.

А потом мне надоело. Нет.. не группы вести. А постоянно придумывать «упаковку», «зазывалки» и подстраиваться под сознание людей, пытаясь впихнуть психотерапию в формат короткой тематической группы. Внутри всё бунтовало. «Я хочу заниматься групповой психотерапией. И не хочу маскировать это под что-либо, ради того, чтобы люди начали это покупать». Психотерапия — это специфическая деятельность. Если я хочу сохранять честность, то далеко не все методы рекламы подходят. А если уж к «продукту» есть настороженное отношение, которое глубоко осело в психике людей, то тут нужен особый талант и, возможно, всё-таки немало средств, чтобы донести до людей суть процесса — честно и привлекательно — и они рискнули бы попробовать. Ни таланта в рекламе и смежных областях, ни средств у меня не было. А усталость и разочарование были.

Прошло время. Сегодня индивидуальная психотерапия стабильно пользуется спросом. Более того, уже встречаются клиенты, которые во время первого звонка спрашивают не только о том, психолог ли я, но говорят о том, что ищут именно гештальт-терапевта, а еще иногда говорят о том, что понимают, что одной встречи не хватит, и нужна регулярная работа. Лет 10 назад это была большая редкость. В моём опыте точно.

Но вот групповая психотерапия всё ещё знакома людям больше по фильмам. И всё ещё много непонимания и опасений. И опасения эти не только от того, что не понятно, и что много заблуждений и стереотипов по поводу психотерапевтических групп. Ещё во многом эти опасения от того, что много боли у всех нас связано с группами. Возможно, вы даже не догадываетесь, насколько много боли в вашей жизни связано с группами, а не с опытом отношений один на один. Поэтому первое, что говорят мне обычно, когда я предлагаю участие в психотерапевтической группе, это «Я не хочу в группе, я не смогу открыться», «Кому нужны мои проблемы, и мне чужие не нужны» и просто «Мне страшно, я лучше с вами — один на один».

Так вот… Видимо, что-то созрело внутри меня… и я хочу попробовать снова. Донести до людей, что такое групповая психотерапия. Чтобы у читателей появилось больше возможности выйти за пределы своих узких представлений об этом занятии, увидеть свои заблуждения, подхваченные из окружения шаблоны, и хотя бы предположить, что групповая психотерапия — это то, что человеку действительно может быть нужно и полезно для жизни.

А мечта моя связана вот с чем. С 2014 года я веду психотерапевтическую группу. Так называемую динамическую психотерапевтическую группу — без заявленной единственной темы, без тематического плана. Мы работаем с тем, что есть, с тем, с чем приходит каждый участник. Это всегда импровизация. Кто-то из группы уходит, кто-то приходит. У нас есть сезоны работы. И после каждого сезона состав группы обновляется.

Каждый год мы пробираемся от недоверия и страха к возможности говорить друг с другом открыто — об очень важных и глубоко затрагивающих каждого вопросах. Говорить и проживать очень разные чувства среди людей, а не в одного — чтобы признать их в себе, принять их в себе и в другом, чтобы лучше понимать себя и другого человека, чтобы перестать замалчивать то, что важно, иногда жизненно важно. В конечном итоге, чтобы жизнь могла измениться. И жизнь меняется. По-настоящему. И участники переживают постепенную планомерную трансформацию.

Я мечтаю о том, чтобы этот опыт был доступен для людей. Опыт, когда группа — это не страшное поглощающее нечто, где «я потеряю свою индивидуальность и буду вынужден подчиниться», и не страшное нечто, которое «выгонит, осмеёт, унизит меня и оставит в стыде и одиночестве», и не чудное нечто, где «люди просто приходят потрындеть и поплакаться непонятно зачем». Я мечтаю о том, чтобы люди знали, что у них есть возможность, реальная возможность, оказаться в такой группе, где можно быть с другими, не отрицая себя. Где можно быть честным — и с другими, и с самим собой. Быть в группе, в которая способна на большее, чем общение участников лишь на уровне социальных ролей. Быть в группе, в которой возможно глубокое общение, встреча с целыми мирами друг друга, а не с фасадами и «прихожими». Я мечтаю о том, чтобы люди знали и могли поверить в то, что из терапевтической группы этот опыт можно перенести в свою жизнь. И тогда будет становиться всё больше социальных групп, которые будут и поддерживающими, развивающими для своих участников, и даже исцеляющими.

Вот такая мечта. Немного дерзкая и глобальная. Но я рискну.